"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
среда, 23 февраля 2011
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
«Я вернусь!» - ты сказал на прощанье
И слова растворились во мгле.
Наши нежные встречи, свиданья,
Наше счастье в холодной земле.
Что там в будущем будет не знаю,
Как изменят нас эти года,
Но одно я сейчас понимаю –
Нет, не встретится нам никогда.
Ты закрыл за собою все двери,
Эхо слов отзвучало в дали.
Больше нет ни надежды, ни веры,
Мое сердце молю мне верни!
Я одна среди знойного лета,
Я одна среди грохота бурь.
Ты скитаешься где-то по свету,
Смотришь в нежную неба лазурь.
Поздней ночью, в час горькой разлуки,
В час, когда постучала беда,
В первый раз оттолкнув твои руки,
Я сказала: «Прощай навсегда!».
И слова растворились во мгле.
Наши нежные встречи, свиданья,
Наше счастье в холодной земле.
Что там в будущем будет не знаю,
Как изменят нас эти года,
Но одно я сейчас понимаю –
Нет, не встретится нам никогда.
Ты закрыл за собою все двери,
Эхо слов отзвучало в дали.
Больше нет ни надежды, ни веры,
Мое сердце молю мне верни!
Я одна среди знойного лета,
Я одна среди грохота бурь.
Ты скитаешься где-то по свету,
Смотришь в нежную неба лазурь.
Поздней ночью, в час горькой разлуки,
В час, когда постучала беда,
В первый раз оттолкнув твои руки,
Я сказала: «Прощай навсегда!».
четверг, 27 января 2011
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
До 2009 года мы если и выбирались в Громовку, то только на день. Но этот день становился для нас праздником и вспоминался весь следующий год.
Совершенно особенными были и сборы перед поездкой на Тарханкутский полуостров. Если перед обыкновенной вылазкой на море мы на скорую руку собирали свои вещи и по мелочи помогали тети собрать общий багаж, то перед Громовкой мы все в равной степени отвечали за все необходимое. Мы готовились с вечера. Сборы проходили как-то торжественно, серьезно, но весело. Мы вместе собирали продукты, воду, полотенца, плавательное снаряжение, и т. д. и уже вечером укладывали все в машину. Чтоб сутра только одеться (одежду мы тоже готовили с вечера), быстро впихнуть в себя легкий завтрак, при этом опалить себе язык чаем, но не придав этому никакого значения, прыгнуть в машину и уехать. И все эти вещи, утрамбованные в багажнике, как и мы ждали наступления утра, чтоб мчатся за две сотни километров, в дикие крымские степи.
Заснуть в ночь перед поездкой было не просто. Восторженное возбуждение, предчувствие приключений, дикая радость и готовность на все ради путешествий.
Казалось, если бы мне приказали, я бы и сейчас сорвалась с кровати и пешком помчалась бы в Громовку. Словом это были головокружительно счастливые ночи. И приходилось делать над собой усилие, чтоб успокоится и заснуть. А засыпала я с чувством полной гармонии, абсолютного счастья, и сознанием того что завтра проснусь с первыми лучами солнца и мы в настоящую, хоть и однодневную экспедицию.
И я действительно каким-то непостижимым образом просыпалась, как только солнечный свет пробивался сквозь штору и падал на стенку у моего изголовья. Я просыпалась первой, еще до того как у тети с дядей звенел будильник, и уже сгорая от нетерпения ждала команды «подъем».
читать дальше
Совершенно особенными были и сборы перед поездкой на Тарханкутский полуостров. Если перед обыкновенной вылазкой на море мы на скорую руку собирали свои вещи и по мелочи помогали тети собрать общий багаж, то перед Громовкой мы все в равной степени отвечали за все необходимое. Мы готовились с вечера. Сборы проходили как-то торжественно, серьезно, но весело. Мы вместе собирали продукты, воду, полотенца, плавательное снаряжение, и т. д. и уже вечером укладывали все в машину. Чтоб сутра только одеться (одежду мы тоже готовили с вечера), быстро впихнуть в себя легкий завтрак, при этом опалить себе язык чаем, но не придав этому никакого значения, прыгнуть в машину и уехать. И все эти вещи, утрамбованные в багажнике, как и мы ждали наступления утра, чтоб мчатся за две сотни километров, в дикие крымские степи.
Заснуть в ночь перед поездкой было не просто. Восторженное возбуждение, предчувствие приключений, дикая радость и готовность на все ради путешествий.
Казалось, если бы мне приказали, я бы и сейчас сорвалась с кровати и пешком помчалась бы в Громовку. Словом это были головокружительно счастливые ночи. И приходилось делать над собой усилие, чтоб успокоится и заснуть. А засыпала я с чувством полной гармонии, абсолютного счастья, и сознанием того что завтра проснусь с первыми лучами солнца и мы в настоящую, хоть и однодневную экспедицию.
И я действительно каким-то непостижимым образом просыпалась, как только солнечный свет пробивался сквозь штору и падал на стенку у моего изголовья. Я просыпалась первой, еще до того как у тети с дядей звенел будильник, и уже сгорая от нетерпения ждала команды «подъем».
читать дальше
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
12:19
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 25 января 2011
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
На улице настоящая зима! Пока добиралась - превратилась в снеговика! Вот это метель!
19:30
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
19:15
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 22 января 2011
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
17:36
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 16 января 2011
16:32
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
16:16
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
2009 год
Мы уезжали из Громовки. В этом доме пять дней, каждый из которых был по своему прекрасным и незабываемым. Это была наиболее продолжительная, наиболее дикая поездка за все последние годы. Здесь, в Громовке у нас была куча счастливых, радостных, восторженных и волнительных минут. Еще долго мы будем вспоминать эти ранние подъемы, каждодневные походы на море, наши совместные заплывы, разведывательные прогулки по берегу, завтраки и ужины на открытом воздухе, и крымские звезды.
Мы здесь были более дисциплинированными и ответственными чем когда-либо. И в то же время никогда еще мы не отдыхали настолько весело и дико!
А в первые дни казалось, что я вот-вот скончаюсь от такого режима. Подъем в семь, завтрак и на море (кстати, на пляж с собой не брали ни еды, ни воды). Дорога к морю – это полтора километра. На пляже мы веселимся, дурачимся, и делаем все что заблагорассудится до двенадцати или до часу. После этого домой обедать. Должна сказать, что после трех километров пешкаруса и трех-четырех часов на море тебе уже в принципе не важно что есть. Ты набрасываешься на все, что хоть отдаленно напоминает пищу. Но вся проблема в том, что прежде чем сесть за обед – его надо еще приготовить. После обеда наступает час долгожданного отдыха.
А потом второй заход на море. Отбой у нас всегда был часов в десять, но мне никогда не удавалось заснуть так рано. Еще часа два я тихо занималась разными своими делами, пока окончательно не вырубалась. А после такого насыщенного дня семь часов сна – это кажется смертоубийством.
В первый день, после утреннего похода на море и обеда мы с сестрой тут же поползли в свою комнату досыпать. Сестра заснула сразу, а я еще какое-то время читала книгу. Но потом и я последовала ее примеру. Минут тридцать все было в хорошо. А потом меня разбудил шум беседы. Сережа разговаривал с тетей. Точнее уламывал ее пойти на море. Она отказалась и предложила ему уговорить нас. Дважды его просить не пришлось. Через мгновение он был на пороге нашей комнаты. Так как узкая дверь, состоящая из двух половинок была приоткрыта, он тут же почти ворвался к нам.
- Эй! Вы идете на море? – заорал он на весь дом.
Я бы с удовольствием притворилась спящей, но после такого шумного вторжения не проснуться мог бы только глухой.
- Что такое? – спросила я, отрывая голову от подушки.
- Вы на море идете? – повторил он свой вопрос.
Я оглянулась на сестру, ожидая увидеть ее реакцию, но… Она спала. Действительно спала!
Восхищаюсь способностью настоящих путешественников в минуты опасности спать чутко и просыпаться от малейшего шороха. Но больше всего восхищаюсь людьми, способными спать, не обращая на все происходящее вокруг никакого внимание.
А вчера после моря, случайно очутившись перед зеркалом, я едва узнала себя. На меня оттуда смотрел краснокожий дикарь с растрепанными волосами в жеваной-пережованой одежде. Ну не было здесь утюга, что поделать. И времени на зеркало тоже не было.
А теперь мы уезжаем.
Все вещи давно были собраны и погружены в машину дяди, который приехал сегодня утром, специально чтоб забрать нас.
Нам уже скомандовали садиться в машину, но Сережа позвал нас с сестрой. Мы подошли. Сначала он подарил нам два камушка – два куриных божка. А потом дал две большие ракушки.
Мы, беря их, пришли в восторг.
«Ух ты! – подумала я. – Когда он успел их найти? Ведь мы втроем все время были вместе. И он не оставил их себе, а решил подарить нам!»
Но в следующую секунду он добавил:
- Только не держите их так, а спрячьте куда-нибудь, а то я их украл. Там их еще штук десять. – кивнул он в сторону дома из которого мы вышли.
Мы с сестрой потеряли дар речи.
Первым моим желанием было сунуть ракушку ему обратно, чтоб даже руки об нее не марать. Но я так не сделала. И раздумывая как мне реагировать, я глянула на сестру.
Она была в таком же ступоре, и казалось тоже не знала как поступать.
И тут до меня дошел весь комизм ситуации со свежеворованным подарком. И как смешно мы с сестрой сейчас выглядим со стороны. Нет, ну ситуация из рубрики «нарочно не придумаешь». Да, так ошарашить ему нас еще не удавалось. Я слегка опустила голову и прикусила губу, чтоб не расхохотаться от этой немой сцены. Но стоящий рядом дядя не стал себя сдерживать и весело рассмеялся. Тут прорвало и меня и сестру, и у нас начался дружный хохот.
Мы уезжали из Громовки. В этом доме пять дней, каждый из которых был по своему прекрасным и незабываемым. Это была наиболее продолжительная, наиболее дикая поездка за все последние годы. Здесь, в Громовке у нас была куча счастливых, радостных, восторженных и волнительных минут. Еще долго мы будем вспоминать эти ранние подъемы, каждодневные походы на море, наши совместные заплывы, разведывательные прогулки по берегу, завтраки и ужины на открытом воздухе, и крымские звезды.
Мы здесь были более дисциплинированными и ответственными чем когда-либо. И в то же время никогда еще мы не отдыхали настолько весело и дико!
А в первые дни казалось, что я вот-вот скончаюсь от такого режима. Подъем в семь, завтрак и на море (кстати, на пляж с собой не брали ни еды, ни воды). Дорога к морю – это полтора километра. На пляже мы веселимся, дурачимся, и делаем все что заблагорассудится до двенадцати или до часу. После этого домой обедать. Должна сказать, что после трех километров пешкаруса и трех-четырех часов на море тебе уже в принципе не важно что есть. Ты набрасываешься на все, что хоть отдаленно напоминает пищу. Но вся проблема в том, что прежде чем сесть за обед – его надо еще приготовить. После обеда наступает час долгожданного отдыха.
А потом второй заход на море. Отбой у нас всегда был часов в десять, но мне никогда не удавалось заснуть так рано. Еще часа два я тихо занималась разными своими делами, пока окончательно не вырубалась. А после такого насыщенного дня семь часов сна – это кажется смертоубийством.
В первый день, после утреннего похода на море и обеда мы с сестрой тут же поползли в свою комнату досыпать. Сестра заснула сразу, а я еще какое-то время читала книгу. Но потом и я последовала ее примеру. Минут тридцать все было в хорошо. А потом меня разбудил шум беседы. Сережа разговаривал с тетей. Точнее уламывал ее пойти на море. Она отказалась и предложила ему уговорить нас. Дважды его просить не пришлось. Через мгновение он был на пороге нашей комнаты. Так как узкая дверь, состоящая из двух половинок была приоткрыта, он тут же почти ворвался к нам.
- Эй! Вы идете на море? – заорал он на весь дом.
Я бы с удовольствием притворилась спящей, но после такого шумного вторжения не проснуться мог бы только глухой.
- Что такое? – спросила я, отрывая голову от подушки.
- Вы на море идете? – повторил он свой вопрос.
Я оглянулась на сестру, ожидая увидеть ее реакцию, но… Она спала. Действительно спала!
Восхищаюсь способностью настоящих путешественников в минуты опасности спать чутко и просыпаться от малейшего шороха. Но больше всего восхищаюсь людьми, способными спать, не обращая на все происходящее вокруг никакого внимание.
А вчера после моря, случайно очутившись перед зеркалом, я едва узнала себя. На меня оттуда смотрел краснокожий дикарь с растрепанными волосами в жеваной-пережованой одежде. Ну не было здесь утюга, что поделать. И времени на зеркало тоже не было.
А теперь мы уезжаем.
Все вещи давно были собраны и погружены в машину дяди, который приехал сегодня утром, специально чтоб забрать нас.
Нам уже скомандовали садиться в машину, но Сережа позвал нас с сестрой. Мы подошли. Сначала он подарил нам два камушка – два куриных божка. А потом дал две большие ракушки.
Мы, беря их, пришли в восторг.
«Ух ты! – подумала я. – Когда он успел их найти? Ведь мы втроем все время были вместе. И он не оставил их себе, а решил подарить нам!»
Но в следующую секунду он добавил:
- Только не держите их так, а спрячьте куда-нибудь, а то я их украл. Там их еще штук десять. – кивнул он в сторону дома из которого мы вышли.
Мы с сестрой потеряли дар речи.
Первым моим желанием было сунуть ракушку ему обратно, чтоб даже руки об нее не марать. Но я так не сделала. И раздумывая как мне реагировать, я глянула на сестру.
Она была в таком же ступоре, и казалось тоже не знала как поступать.
И тут до меня дошел весь комизм ситуации со свежеворованным подарком. И как смешно мы с сестрой сейчас выглядим со стороны. Нет, ну ситуация из рубрики «нарочно не придумаешь». Да, так ошарашить ему нас еще не удавалось. Я слегка опустила голову и прикусила губу, чтоб не расхохотаться от этой немой сцены. Но стоящий рядом дядя не стал себя сдерживать и весело рассмеялся. Тут прорвало и меня и сестру, и у нас начался дружный хохот.
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
2009 год
Было пол девятого когда мы вышли из дому. Хотя идем мы на несколько часов, но все равно тащим с собой куче сумок. В них полотенца на всех нас, подстилка, чтоб было где сидеть в промежутке между заплывами, снаряжение (ласты, маски и трубки), головные уборы, что при таком солнце не лишнее и куча вещей, взятых лично мной лично для меня. Я всегда таскала с собой разные предметы гигиены, расческу, книгу, дневник, бинокль и т. д. Правда почти никогда ничем этим не пользовалась. Ну а вдруг понадобится!
К счастью заботу о самом неудобном кульке со снаряжением Сережа взял на себя. И с его стороны это было очень мило, ведь иначе его переть пришлось бы мне!
Мы уже преодолели больше половины пути, как вдруг кто-то из старших, которые шли впереди, приостановились на что-то на дороге и сказали: «Смотрите, гадюка!».
По противоположной стороне дорожки навстречу нам ползла маленькая степная гадюка. Она ползла параллельно нашему курсу на некотором расстоянии.
Мы все остановились наблюдая за ней. А когда она с нами поравнялась, мы с Сережей не колеблясь ни секунды одновременно шагнули ближе к ней. Змея ползла дальше, нисколько не обращая на нас внимания. Тогда мы начали ее преследовать. Мы шагнули к ней еще ближе. «Алена, сфотографируй ее!» - сказала сестра. я не отозвалась, а вместо этого мы подошли к ней еще ближе.
- Не подходите! – предупредили нас моя тетя и Сережина бабушка.
Но мы не обратили на это внимания. Она ползла быстро и разрыв между нами увеличивался. Мы стали подбираться к ней ближе. Нас опять предупредили об опасности. Я почувствовала как мое сердце забилось чаще, но твердой решимости не отступать перед риском только прибавилось. Я прекрасно знаю об угрозе. Мне это не надо объяснять. Мы с Сережей пошли дальше..
- Сфоткай ее! – спешно повторила сестра свое предложение.
Во время всего путешествия я никогда не расставалась с фотоаппаратом, который неизменно висел у меня через плече. (Согласно распределению обязанностей я была ответственная за фотосъемку.)
Я уже положила руку на его чехол, намереваясь извлечь его оттуда. Но почти сразу передумала.
Может быть физически я и смогла бы приблизить объектив на сантиметров пятьдесят к цели, чего возможно бы и хватило для макросъемки. Но сейчас мне бы просто не дали это сделать.
Так как змея ползла своей дорогой безразличная к нам, то мы продолжили приближаться к ней.
Я слышала предостерегающие голоса старших, оставшихся в нескольких метрах за нашей спиной, но уже не понимала что они нам говорят.
Мы шагнули к ней еще ближе. Какую-то секунду ее и наши ноги разделяло сантиметров пятьдесят.
- Не подходи, я сказала! – грозное приказание Сережиной бабушки заставило Сережу остановиться.
Змея свернула с дороги в поле. Я сделала еще один шаг. Таким образом подойдя к ней сантиметров на тридцать. Но тоже остановилась, не видя больше смысла в этой погоне, так как она поползла в степь.
Конечно и мне и Сережи порядком влетело за наше безрассудное поведение. Но очередная порция адреналина того стоила!
Было пол девятого когда мы вышли из дому. Хотя идем мы на несколько часов, но все равно тащим с собой куче сумок. В них полотенца на всех нас, подстилка, чтоб было где сидеть в промежутке между заплывами, снаряжение (ласты, маски и трубки), головные уборы, что при таком солнце не лишнее и куча вещей, взятых лично мной лично для меня. Я всегда таскала с собой разные предметы гигиены, расческу, книгу, дневник, бинокль и т. д. Правда почти никогда ничем этим не пользовалась. Ну а вдруг понадобится!
К счастью заботу о самом неудобном кульке со снаряжением Сережа взял на себя. И с его стороны это было очень мило, ведь иначе его переть пришлось бы мне!
Мы уже преодолели больше половины пути, как вдруг кто-то из старших, которые шли впереди, приостановились на что-то на дороге и сказали: «Смотрите, гадюка!».
По противоположной стороне дорожки навстречу нам ползла маленькая степная гадюка. Она ползла параллельно нашему курсу на некотором расстоянии.
Мы все остановились наблюдая за ней. А когда она с нами поравнялась, мы с Сережей не колеблясь ни секунды одновременно шагнули ближе к ней. Змея ползла дальше, нисколько не обращая на нас внимания. Тогда мы начали ее преследовать. Мы шагнули к ней еще ближе. «Алена, сфотографируй ее!» - сказала сестра. я не отозвалась, а вместо этого мы подошли к ней еще ближе.
- Не подходите! – предупредили нас моя тетя и Сережина бабушка.
Но мы не обратили на это внимания. Она ползла быстро и разрыв между нами увеличивался. Мы стали подбираться к ней ближе. Нас опять предупредили об опасности. Я почувствовала как мое сердце забилось чаще, но твердой решимости не отступать перед риском только прибавилось. Я прекрасно знаю об угрозе. Мне это не надо объяснять. Мы с Сережей пошли дальше..
- Сфоткай ее! – спешно повторила сестра свое предложение.
Во время всего путешествия я никогда не расставалась с фотоаппаратом, который неизменно висел у меня через плече. (Согласно распределению обязанностей я была ответственная за фотосъемку.)
Я уже положила руку на его чехол, намереваясь извлечь его оттуда. Но почти сразу передумала.
Может быть физически я и смогла бы приблизить объектив на сантиметров пятьдесят к цели, чего возможно бы и хватило для макросъемки. Но сейчас мне бы просто не дали это сделать.
Так как змея ползла своей дорогой безразличная к нам, то мы продолжили приближаться к ней.
Я слышала предостерегающие голоса старших, оставшихся в нескольких метрах за нашей спиной, но уже не понимала что они нам говорят.
Мы шагнули к ней еще ближе. Какую-то секунду ее и наши ноги разделяло сантиметров пятьдесят.
- Не подходи, я сказала! – грозное приказание Сережиной бабушки заставило Сережу остановиться.
Змея свернула с дороги в поле. Я сделала еще один шаг. Таким образом подойдя к ней сантиметров на тридцать. Но тоже остановилась, не видя больше смысла в этой погоне, так как она поползла в степь.
Конечно и мне и Сережи порядком влетело за наше безрассудное поведение. Но очередная порция адреналина того стоила!
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
2008 год
Мы только что приехали на море. Это было дикое тарханкутское побережье, и время было довольно раннее. Мы вышли из машины осмотрелись и решили устраиватся здесь. Нужно было вытащить все необходимое из машины и спустить это к морю. Понятно что сумок было много. Еда и вода на целый день. Мангал, топорик и дрова для шашлыков, подстилка, навес, полотенца, ласты с масками, мелкие личные вещи… И мы все вчетвером принялись за работу. Работали где в одиночку , где конвейером, а главное дружно, слаженно и с рвением. Поэтому за несколько минут мы доставили все необходимое к месту, предназначенному для лагеря. Но как только мы спустили последнюю сумку вниз, старшие кое-что заметили на ступеньках прорубленных к морю, на которых только что кипела работа по транспортировке багажа.
- Вот это настоящая сколопендра. – сказал дядя.
Мне слово «сколопендра» ровным счетом ничего не говорило. Я даже не представляла животное это или растение.
- Что такое сколопендра? – случайно услышав фразу дяди, заинтересовалась я. – Где она? – вопросы эти были обращены к тети, так как дядя был уже внизу.
Она мне указала на довольно милую большую сороконожку. Я, конечно, не измеряла ее, но думаю не менее десяти-двенадцати сантиметров. Во мне сразу проснулось безудержное любопытство исследователя. С одного взгляда оценив находку, я первым делом кинулась за фотоаппаратом.
- И кто она такая? – попутно допрашивала я тетю. – Кто такая сколопендра?
Тетя сообщила мне, что она ядовитая
- И насколько она ядовитая?
- Сильно ядовитая.
- А она живет только у вас?
- Нет, конечно.
Такие ответы никак не могли удовлетворить мое любопытство и уменьшить интерес. И я продолжала.
- Я имела в виду, в Киеве она не живет?
- Не знаю.
- А что будет, если она меня укусит?
- Плохо будет.
- Насколько плохо? – неунималась я.
Тетя занималась каким-то своим делом и видимо не знала точного ответа на мои вопросы.
- Наверно так как от укуса гадюки.
Я, конечно, не знала, как кусает гадюка. И хоть мне было это очень интересно, но я, после серьезных раздумий решила, что благоразумие требует отказаться от экспериментов связанных с проверкой ее жала на себе.
Еще какое-то время я изучала сколопендру стоя на коленях. Потом она поползла под наш мэрс.
- Куда она делась?- спросила меня тетя.
- Поползла под машину, – спокойно ответила я.
- Как под машину? – встревожилась тетя. – Почему ты ее туда пустила?
- А как я могла ей помешать? – отвечала я.
Действительно. Сомневаюсь, что она послушалась бы моего приказа, каким бы строгим он не был.
И мы вдвоем с тетей стали выслеживать сколопендру под машиной, а выследив наблюдали за ее передвижением до того времени пока она не выползла оттуда не свернула в сторону и не залезла в свою норку.
И только после этого спустились вниз к нашим.
Помещаю сюда фотографии с древних поездок
смотреть фото
Мы только что приехали на море. Это было дикое тарханкутское побережье, и время было довольно раннее. Мы вышли из машины осмотрелись и решили устраиватся здесь. Нужно было вытащить все необходимое из машины и спустить это к морю. Понятно что сумок было много. Еда и вода на целый день. Мангал, топорик и дрова для шашлыков, подстилка, навес, полотенца, ласты с масками, мелкие личные вещи… И мы все вчетвером принялись за работу. Работали где в одиночку , где конвейером, а главное дружно, слаженно и с рвением. Поэтому за несколько минут мы доставили все необходимое к месту, предназначенному для лагеря. Но как только мы спустили последнюю сумку вниз, старшие кое-что заметили на ступеньках прорубленных к морю, на которых только что кипела работа по транспортировке багажа.
- Вот это настоящая сколопендра. – сказал дядя.
Мне слово «сколопендра» ровным счетом ничего не говорило. Я даже не представляла животное это или растение.
- Что такое сколопендра? – случайно услышав фразу дяди, заинтересовалась я. – Где она? – вопросы эти были обращены к тети, так как дядя был уже внизу.
Она мне указала на довольно милую большую сороконожку. Я, конечно, не измеряла ее, но думаю не менее десяти-двенадцати сантиметров. Во мне сразу проснулось безудержное любопытство исследователя. С одного взгляда оценив находку, я первым делом кинулась за фотоаппаратом.
- И кто она такая? – попутно допрашивала я тетю. – Кто такая сколопендра?
Тетя сообщила мне, что она ядовитая
- И насколько она ядовитая?
- Сильно ядовитая.
- А она живет только у вас?
- Нет, конечно.
Такие ответы никак не могли удовлетворить мое любопытство и уменьшить интерес. И я продолжала.
- Я имела в виду, в Киеве она не живет?
- Не знаю.
- А что будет, если она меня укусит?
- Плохо будет.
- Насколько плохо? – неунималась я.
Тетя занималась каким-то своим делом и видимо не знала точного ответа на мои вопросы.
- Наверно так как от укуса гадюки.
Я, конечно, не знала, как кусает гадюка. И хоть мне было это очень интересно, но я, после серьезных раздумий решила, что благоразумие требует отказаться от экспериментов связанных с проверкой ее жала на себе.
Еще какое-то время я изучала сколопендру стоя на коленях. Потом она поползла под наш мэрс.
- Куда она делась?- спросила меня тетя.
- Поползла под машину, – спокойно ответила я.
- Как под машину? – встревожилась тетя. – Почему ты ее туда пустила?
- А как я могла ей помешать? – отвечала я.
Действительно. Сомневаюсь, что она послушалась бы моего приказа, каким бы строгим он не был.
И мы вдвоем с тетей стали выслеживать сколопендру под машиной, а выследив наблюдали за ее передвижением до того времени пока она не выползла оттуда не свернула в сторону и не залезла в свою норку.
И только после этого спустились вниз к нашим.
Помещаю сюда фотографии с древних поездок
смотреть фото
суббота, 15 января 2011
14:17
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Это был один из последних дней нашего отпуска.
Тетя с дядей везли меня и сестру на их дачу. Старшие ехали чтоб собрать урожай и нас взяли как помощников.
Машина остановилась около участка. Мы все вышли из нее и после короткой экскурсии принялись за работу. Нас с сестрой отправили на сбор помидор и яблок. А когда с этим поручением мы справились, то пришли помогать тети с картошкой. Выкапывание картошки было особо трудным делом. И вовсе не потому что нам было трудно обращаться с лопатой. Ведь лопатой-то как раз работала наша тетя. Она никому не доверяла это дело. Нам же оставалось только собирать выкопанный урожай. Но как нам приходилось это делать!..
Участок засеянный картошкой представлял собой пустой клаптик земли с совершено высохшими валяющимися в беспорядке едва заметными стебельками, которые когда-то были картошкой. И по расположению этих стебельков тетя совершенно непостижимым для мня образом определяла в какое место нужно воткнуть лопату. Нам же при сборе не разрешалось ходить по еще не вскопанному полю, чтоб не нарушать расположение этих стебельков, хоть, на мой взгляд нарушить там что либо было невозможно. Кроме того нам не разрешалось ходить по уже вскопанному полю. Мы старались стоя на одном месте дотягиваться до картошки, с какой бы стороны, и на каком бы расстоянии от нас тетя ее не выкапывала. Словом, это было забавно.
Когда с этим было покончено, мы с сестрой решили сходить на близлежащую горку. Родители зачем-то попросили нас привести шиповник. А том он рос в изобилии.
Дядя решил провести нас, чтоб по дороге мы не нарвались на местных собак.
Он довел нас до подножия, а потом сказал, что мы люди самостоятельные и сами сможем нарвать всего необходимого и вернуться назад. Это была правда. Мы вполне могли справиться без телохранителя. Дядя вернулся на участок, а мы с сестрой стали рвать шиповник, поднимаясь вверх от куста к кусту.
А еще сестра обнаружила здесь барбарис и предложила запастись и им. Она сказала, что это хорошая приправа для плова. Я успевала попутно фотографировать открывающиеся пейзажи.
Мы уже прошли метров пятьдесят, а может и больше вверх по склону. Я обрывала очередной кустик и была полностью поглощена своей работой, не замечая что происходит вокруг. Откуда-то доносился собачий лай, но я совсем не обращала на него внимание.
Вдруг сестра прекратила собирать шиповник, обернулась и стала смотреть вниз. Я поднялась на пару шагов выше не отвлекаясь от своей работы.
- Фу! – вдруг приказным тоном сказала сестра. И повторила громче – Фу!
Ясно, что приказ был обращен к собакам. Теперь только я обернулась и увидела двоих, причем не маленьких на дорожке у подножья нашей горки. Они лаяли на нас. Я продолжила собирать шиповник, нисколько не заботясь о них.
- Алена, - обратилась ко мне сестра (Алена – это не совсем то имя, которое записано у меня в паспорте, но так называют меня самые родные люди. Поэтому это имя мне тоже дорого.) – Дай мне колючую ветку.
Я остановилась, оглянулась на нее, недоумевая чем вызвана эта просьба. Потом взглянула туда же куда и она. Сестра не отрывала взгляд от собак.
- Алена, быстро дай мне колючую ветку! – поспешно, но твердо и решительно повторила она.
Если бы вместо нее со мной был человек менее храбрый, я бы не придала ни малейшего значения всему этому. И максимум чего бы он от меня добился это какой-нибудь язвительной шутки. Но рядом со мной был человек, на которого я с самого детства равнялась по смелости и отваге. Я всегда хотела быть столь же храброй как она.
В ее голосе (хоть и сказала она это очень уверенно) я сразу уловила некоторое волнение. Оно тут же передалось мне. Мне знаком этот голос. Так сестра говорит только в минуты опасности. «Будем стоять не на жизнь, а на смерть! – говорил ее тон».
Через секунду я одним прыжком очутилась на уровне с ней, рядом с сухим колючим кустиком.
Собаки с еще более яростным лаем уже начали взбираться по склону к нам. Я поспешно выломала одну из колючих веток. «Как плохо, что здесь нет дяди» - единственное, что мелькнуло у меня в голове. И я с досадой и некоторой грустью взглянула в сторону участка, который мы недавно покинули, хоть и не увидела никого из своих. «Ну что ж, будем обходиться своими силами»
Я подала сестре ветку и секунду глядела на собак. «Нужно бы и себе выломать, - опять подумала я».
Я плохо представляла себе как этими ветками мы будем сражаться с собаками. Но одно я поняла точно: без боя они нас не возьмут. Сомневаюсь, что в этой борьбе победим мы, но без потерь они из нее не выйдут.
Но не успела я еще вооружится и приготовится к сражению, как вдруг мы увидели белую футболку нашего дяди, быстро направляющуюся к нам по тропинке.
Спасение пришло очень вовремя. Когда мы уже не надеялись на помощь со стороны.
Ох, и классно же он их прогнал! Поняв, что силы неравные собаки начали отступление в сторону своих жилищ. И этих трусливых животных мы опасались?
Сестра скомандовала спускаться, и сама быстро пошла вниз.
- Вот это приключение! – воскликнула я, слегка оправившись от первоначального волнения. – А я то думала чего мне в жизни не хватает!
- Это не лучшее приключение. – Поучительно ответила сестра. – Собаки бывают дурные.
- Это не худшее приключение! – возразила я. – Люди бывают дурнее собак.
На мой взгляд, любое счастливо закончившееся приключение само по себе хорошее!
Мы спустились к дяди. И пока втроем шли к машине дядя инструктировал нас как вести себя с собаками.
Тетя с дядей везли меня и сестру на их дачу. Старшие ехали чтоб собрать урожай и нас взяли как помощников.
Машина остановилась около участка. Мы все вышли из нее и после короткой экскурсии принялись за работу. Нас с сестрой отправили на сбор помидор и яблок. А когда с этим поручением мы справились, то пришли помогать тети с картошкой. Выкапывание картошки было особо трудным делом. И вовсе не потому что нам было трудно обращаться с лопатой. Ведь лопатой-то как раз работала наша тетя. Она никому не доверяла это дело. Нам же оставалось только собирать выкопанный урожай. Но как нам приходилось это делать!..
Участок засеянный картошкой представлял собой пустой клаптик земли с совершено высохшими валяющимися в беспорядке едва заметными стебельками, которые когда-то были картошкой. И по расположению этих стебельков тетя совершенно непостижимым для мня образом определяла в какое место нужно воткнуть лопату. Нам же при сборе не разрешалось ходить по еще не вскопанному полю, чтоб не нарушать расположение этих стебельков, хоть, на мой взгляд нарушить там что либо было невозможно. Кроме того нам не разрешалось ходить по уже вскопанному полю. Мы старались стоя на одном месте дотягиваться до картошки, с какой бы стороны, и на каком бы расстоянии от нас тетя ее не выкапывала. Словом, это было забавно.
Когда с этим было покончено, мы с сестрой решили сходить на близлежащую горку. Родители зачем-то попросили нас привести шиповник. А том он рос в изобилии.
Дядя решил провести нас, чтоб по дороге мы не нарвались на местных собак.
Он довел нас до подножия, а потом сказал, что мы люди самостоятельные и сами сможем нарвать всего необходимого и вернуться назад. Это была правда. Мы вполне могли справиться без телохранителя. Дядя вернулся на участок, а мы с сестрой стали рвать шиповник, поднимаясь вверх от куста к кусту.
А еще сестра обнаружила здесь барбарис и предложила запастись и им. Она сказала, что это хорошая приправа для плова. Я успевала попутно фотографировать открывающиеся пейзажи.
Мы уже прошли метров пятьдесят, а может и больше вверх по склону. Я обрывала очередной кустик и была полностью поглощена своей работой, не замечая что происходит вокруг. Откуда-то доносился собачий лай, но я совсем не обращала на него внимание.
Вдруг сестра прекратила собирать шиповник, обернулась и стала смотреть вниз. Я поднялась на пару шагов выше не отвлекаясь от своей работы.
- Фу! – вдруг приказным тоном сказала сестра. И повторила громче – Фу!
Ясно, что приказ был обращен к собакам. Теперь только я обернулась и увидела двоих, причем не маленьких на дорожке у подножья нашей горки. Они лаяли на нас. Я продолжила собирать шиповник, нисколько не заботясь о них.
- Алена, - обратилась ко мне сестра (Алена – это не совсем то имя, которое записано у меня в паспорте, но так называют меня самые родные люди. Поэтому это имя мне тоже дорого.) – Дай мне колючую ветку.
Я остановилась, оглянулась на нее, недоумевая чем вызвана эта просьба. Потом взглянула туда же куда и она. Сестра не отрывала взгляд от собак.
- Алена, быстро дай мне колючую ветку! – поспешно, но твердо и решительно повторила она.
Если бы вместо нее со мной был человек менее храбрый, я бы не придала ни малейшего значения всему этому. И максимум чего бы он от меня добился это какой-нибудь язвительной шутки. Но рядом со мной был человек, на которого я с самого детства равнялась по смелости и отваге. Я всегда хотела быть столь же храброй как она.
В ее голосе (хоть и сказала она это очень уверенно) я сразу уловила некоторое волнение. Оно тут же передалось мне. Мне знаком этот голос. Так сестра говорит только в минуты опасности. «Будем стоять не на жизнь, а на смерть! – говорил ее тон».
Через секунду я одним прыжком очутилась на уровне с ней, рядом с сухим колючим кустиком.
Собаки с еще более яростным лаем уже начали взбираться по склону к нам. Я поспешно выломала одну из колючих веток. «Как плохо, что здесь нет дяди» - единственное, что мелькнуло у меня в голове. И я с досадой и некоторой грустью взглянула в сторону участка, который мы недавно покинули, хоть и не увидела никого из своих. «Ну что ж, будем обходиться своими силами»
Я подала сестре ветку и секунду глядела на собак. «Нужно бы и себе выломать, - опять подумала я».
Я плохо представляла себе как этими ветками мы будем сражаться с собаками. Но одно я поняла точно: без боя они нас не возьмут. Сомневаюсь, что в этой борьбе победим мы, но без потерь они из нее не выйдут.
Но не успела я еще вооружится и приготовится к сражению, как вдруг мы увидели белую футболку нашего дяди, быстро направляющуюся к нам по тропинке.
Спасение пришло очень вовремя. Когда мы уже не надеялись на помощь со стороны.
Ох, и классно же он их прогнал! Поняв, что силы неравные собаки начали отступление в сторону своих жилищ. И этих трусливых животных мы опасались?
Сестра скомандовала спускаться, и сама быстро пошла вниз.
- Вот это приключение! – воскликнула я, слегка оправившись от первоначального волнения. – А я то думала чего мне в жизни не хватает!
- Это не лучшее приключение. – Поучительно ответила сестра. – Собаки бывают дурные.
- Это не худшее приключение! – возразила я. – Люди бывают дурнее собак.
На мой взгляд, любое счастливо закончившееся приключение само по себе хорошее!
Мы спустились к дяди. И пока втроем шли к машине дядя инструктировал нас как вести себя с собаками.
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Мы как всегда вчетвером ехали на море. Наша дорога вела то вверх то вниз. Таким образом мы преодолевали холмы, только асфальтированные. Это была довольно пустынная дорога в этот ранний час.
- Ну что полетаем? – внезапно спросил наш дядя.
- Нет! – запротестовала тетя, сидящая рядом с ним на переднем сидении.
- Да! Да! – умоляюще прошептала я с заднего.
Дядя, даже не дожидаясь нашего согласия, надавил на газ.
Я быстро пододвинулась вперед, ухватилась за спинку дядиного сидения и уставилась на спидометр. Стрелка его постепенно добежала до отметки 160, и только тогда я оторвала от него взгляд и посмотрела на дорогу. О какой кайф! В эту секунду мы поднялись на горку и молниеносно пошли на спуск. Настолько молниеносно, что на мгновение мы все оказались в состоянии невесомости словно машина не касалась колесами асфальта!
Я, смеясь, повернулась к сестре, ожидая увидеть на ее лице такой же восторг, но на нем не отражалось ничего кроме некоторого напряжения и волнения.
«Не умеет она наслаждаться жизнью. – подумала я тогда».
- Ну что полетаем? – внезапно спросил наш дядя.
- Нет! – запротестовала тетя, сидящая рядом с ним на переднем сидении.
- Да! Да! – умоляюще прошептала я с заднего.
Дядя, даже не дожидаясь нашего согласия, надавил на газ.
Я быстро пододвинулась вперед, ухватилась за спинку дядиного сидения и уставилась на спидометр. Стрелка его постепенно добежала до отметки 160, и только тогда я оторвала от него взгляд и посмотрела на дорогу. О какой кайф! В эту секунду мы поднялись на горку и молниеносно пошли на спуск. Настолько молниеносно, что на мгновение мы все оказались в состоянии невесомости словно машина не касалась колесами асфальта!
Я, смеясь, повернулась к сестре, ожидая увидеть на ее лице такой же восторг, но на нем не отражалось ничего кроме некоторого напряжения и волнения.
«Не умеет она наслаждаться жизнью. – подумала я тогда».
вторник, 11 января 2011
17:08
Доступ к записи ограничен
"Ах, молодые люди, молодые люди! Путешествуйте, если можете, а если не можете… все равно путешествуйте!" Жюль Верн
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра